Как же изготавливали витражи в Средние века? l Оформление оконных проемов из цветного стекла было известно уже в Древнем Риме и восточных странах. Но только в средневековые времена изготовление витражей превратилось в искусство, связанное с культовым зодчеством. В эпоху Средневековья и Возрождения искусство витража получило бурное развитие. Его настоящий расцвет начался с XII века.
Особенности технологии l В трактате монаха Теофила, относящемся к тому времени, в подробностях описана технология изготовления витражного окна. Стекло варили в специальной печи, одновременно окрашивая его в нужный цвет. Из стекла отливали плоский лист, который потом разрезали на фигурные пластинки согласно подготовленному рисунку. Для разделения на фрагменты использовали раскаленный железный прут. Кусочки стекла раскладывали на деревянной доске по эскизу будущего панно и затем расписывали красками, последовательно обжигая витражное полотно в печи. Элементы будущего витража прочно скрепляли с помощью свинцовой проволоки, спаивая швы. После этого детали изделия помещали в деревянную, а позже – металлическую раму. Так получался витраж.
Шартрский собор l Один из немногих готических соборов Франции, в котором сохранились почти неизменными витражи с XII-XIII веков, является Шартрский, строительство, которого началось еще в середине X века. В общей сложности в его высоких стрельчатых окнах установлено 146 витражей. В них изображены около 1400 сюжетов на разные темы из истории христианства. Наряду со сценами из Ветхого и Нового Завета запечатлены около 100 сюжетов из жизни королей, рыцарей, ремесленников, все знатные лица, которые пожертвовали средства на содержание собора. Эти цветные стеклянные художественные «полотна» занимают площадь около 2600 квадратных метров. Со времен Средневековья они дошли до нашего времени почти нетронутыми.
l В раннем средневековье витражи собирали из стекол, окрашенных в насыщенные, чистые цвета. Чаще всего использовались желтый, белый, пурпурный, красный, зеленый цвета и их оттенки. Например, некоторые витражи Шартрского собора имеют участки из 27 слоев красного и бесцветного стекла! Проходя через такую толщу слоистого стекла, свет приобретает неповторимые цветовые нюансы. Не зря оконные витражи готических храмов в свое время сравнивались с ювелирными украшениями. Знаменитый Шартрский витраж “Мадонна с младенцем”
l Сюжетные витражи на евангельские темы появились в раннехристианских романских храмах Франции в X-XII веках. Цветные стекла осторожно вырезались, из них на плоскости составлялось изображение, потом все стекла крепились специальными свинцовыми полосками с углублениями. Чем выше поднимались потолки храмов, тем выше делались витражи, тем праздничней и нарядней становилось внутри храма.
Кёльнский собор Витраж открыл новые возможности для средневекового художника. Христианство придавало свету божественное и мистическое значение. Свет, льющийся с неба, символизировал идущий от Бога свет. Игра света, проникающего через витраж, уводила мирян от всего конкретного, земного, вела к неосязаемому, светозарному. Витраж как бы приглушал телесность, выразительность, конкретность образов готической пластики. Светоносность внутреннего пространства собора как бы лишала материю непроницаемости, одухотворяла ее.
В 1944 году на руанскую церковь Сен-Маклу (XV-XVI века) упали две бомбы. Часть сводов обрушилась, и многие витражи, украшавшие этот позднеготиче-ский храм, разлетелись на куски. Некоторые удалось восстановить, какие-то погибли и были заменены на современные, а несколько окон реставраторы за-полнили «коллажами» из осколков. Стрельчатые арки, складки одеяний, под-ножия престолов, фрагменты ликов, благоговейно сложенные ладони, летящие ангелы и обрывки надписей собраны по размеру и форме, но при этом не несут никакого послания.
«Коллаж» из обломков позднесредневековых витражей. Церковь Сен-Маклу в Руане Фотография Михаила Майзульса
Однако и полностью сохранившиеся вит-ражи современному зрителю могут показаться визуальным хаосом. Войдя в готический собор, он оказывается в потоке цветного света, из которого трудно вычленить отдельные сюже-ты. Чтобы правильно прочитать витраж, нужно найти начало и конец истории, а также понять, как логически соотносятся геометрические фигуры, на кото-рые он разбит.
Витраж — это многоуровневый пазл. Персонажи и фон собраны из кусочков цветного стекла, скрепленных с помощью свинцовых ободков Самые тонкие детали — черты лица или дра-пи-ровки одежд — потом дорисовы-ваются по стеклу. . Отдельные сцены часто заключены в геометрические фигуры (большие и малые квадраты, круги, четырехлистники, звезды и так далее), которые отделяют более важные эпизоды от менее важных, а основные сюжеты — от комментариев к ним. Последовательность сцен здесь строится не так, как циклы миниатюр в руко-писях или череда эпизодов на фресках, у витража другие правила чтения.
Филистимлянин, ослепляющий Самсона. Фрагмент витража из часовни Сент-Шапель в Париже. 1240-е годы RMN-Grand Palais (Musée de Cluny — Musée national du Moyen-Âge) / Franck Raux
Как возникло витражное искусство
В отличие от фресок, которыми украшали стены храмов по всему христиан-скому миру и далеко за его пределами, или мозаик , в которых так преуспели византийские мастера, витраж — типично западное искусство. Он, конечно, прежде всего ассоциируется с готикой — с ее огромными стрельчатыми ок-нами, которые возникли в XII веке благодаря инженерным новациям, по-зво--лившим эффективно перераспределять вес сводов, и со временем становились все выше, шире и ажурнее. Однако на самом деле история витража уходит еще в раннее Средневековье. К 1100 году, когда в архитектуре господствовал романский стиль , цветные стекла с фигурами уже, видимо, были довольно обычным делом (правда, от той эпохи их дошло крайне мало).
На первых порах витражи в основном украшали монастырские церкви; позже самые масштабные окна изготавливались для городских соборов. Собор, глав-ный храм епархии и резиденция ее епископа, чаще всего был самым большим зданием в городе и воплощал не только мощь Церкви, но и богатство местных жителей, которые смогли его возвести, желательно перещеголяв соседей. Со вре--менем цветные стекла «с историями» стали доступны и про-стым при-ход-ским храмам, а в позднее Средневековье небольшие витражные медальоны (на религиозные и мирские сюжеты) появились на окнах городских ратуш и даже особняков состоятельных бюргеров.
Беспечный в нищете. Нидерланды, 1510–1520 годы
Святой Дунстан Кентерберийский. Нидерланды, 1510–1520 годы The Metropolitan Museum of Art
Ванитас (суета сует). Нидерланды, 1510–1520 годы The Metropolitan Museum of Art
В Шартре, Париже, Бурже, Амьене, Реймсе, Кентербери, Аугсбурге, Праге и мно-гих других городах Франции, Англии или Священной Римской империи соборы могли похвастаться десятками витражных окон, каждое из которых заключало несколько десятков различных сцен. В соборе Нотр-Дам в Шартре, который сохранил самый полный набор витражей второй половины XII — первой половины XIII века, площадь средневековых стекол составляет более 2000 м² (для сравнения: площадь огромной картины Александра Иванова «Явление Христа народу» — около 40 м²).
Витражи и их зрители
Стремясь защитить церковные образы от критики иконоборцев , которые видели в изображениях святых рецидив идолопоклонства, папа Григорий Великий (590-604) писал, что изображения — это «книги для неграмотных» (или «писания для простецов»). Они учат азам Священной истории и хри-стианской доктрины тех, кто не имеет прямого доступа к тексту Библии и творениям Отцов Церкви. Вслед за Григорием и чередой богословов, которые повторяли или варьировали на свой лад его формулу, историки в течение многих десятилетий говорили об иконографических программах средневе-ковых цер-квей — в том числе и о витражах — как о «Библиях для неграмот-ных», визуаль-ной пропо-веди, адресованной массам мирян.
И это, конечно, верно, но лишь отчасти. Средневековые зрители действительно видели на витражах важ-ней-шие эпизоды ветхозаветной и новозаветной исто-рии, подвиги святых и чу-де-са, сотворенные их мощами или образами. Изобра-жения из стекла прославляли реликвии, хранившиеся в часовнях под ними, популяризировали культы новых святых Например, архиепископа Томаса Бекета, убитого в 1170 году по приказу английского короля Генриха II. и усиливали ощущение сакраль-ности храма. Однако по своему сюжету и композиции многие витражи были настолько слож-ны, что средневековый верующий (прихожанин, видевший их из недели в неделю, или паломник, пришедший в храм издалека покло-ниться какой-то святыне) без помощи клириков, видимо, понимал в них немногим больше, чем современный турист без пояснений экскурсовода или путево-дителя.
Часто сцены на витражах снабжены подписями Имена персонажей, библейские цитаты и комментарии к ним, посвящения от до-наторов, имена мастеров и их обращения к Богу и прочее. . Но и эти подписи (если их вообще получалось разглядеть) были понятны лишь тем, кто как минимум владел латынью, а как максимум был способен разобраться в тонких богослов-ских аллюзиях — то есть лишь образованным клирикам и узкому кругу ученых мирян. Так что стеклянная книга витражей не всегда была доступней прихо-жанам, чем книга, написанная на пергамене.
Цвет и свет
Витраж — это в первую очередь не послание, а впечатление. Мозаика из разно-цветных стекол заливает храм красными, синими, зелеными, фиолетовыми лучами, пускает цветные зайчики, напоминающие драгоценные камни, по полу и сводам, алтарям и скульптурам в нишах, креслам каноников и надгробиям.
Фрагмент картины Яна ван Эйка «Мадонна в церкви». Около 1438-1440 годов Berliner Gemäldegalerie
Сияние витражей уподобляло храм Небесному Иерусалиму — как сказано в Откровении Иоанна Богослова, стены этого града, который будет явлен Богом после конца света, будут украшены ясписом, сап-фиром, сердоликом, хризо-литом, аметистом и прочими каменьями. Там не будет нужды «ни в солнце, ни в луне для освещения… ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец», то есть сам Христос.
Церковь в Рокамадуре. Франция Фотография Михаила Майзульса
Собор Нотр-Дам в Шартре. Франция Фотография Михаила Майзульса
Средневековые богословы видели в солнечном свете и драгоцен-ном сиянии витражей символ незримого божественного света, который объ-ем-лет весь сотворенный Господом мир и связывает Церковь (и каждую кон-кретную церковь) с Небесами. Могущественный аббат Сугерий, «отец готики» В 1122 году Сугерий стал аббатом монастыря Сен-Дени, усыпальницы французских монар-хов. Он был не только одним из самых влия-тель-ных прелатов того времени, но и бли-жай-шим советником двух королей: Людови-ка VI и Людовика VII. Когда Людовик VII отправил-ся во Второй крестовый поход (1147-1149), аббат стал регентом королевства. Перестро-енная по инициативе Сугерия базили-ка Сен-Дени стала первым образцом готического стиля. , перестроивший в середине XII века аббатство Сен-Дени и украсивший бази-лику множеством витражей со сложными аллегорическими сюжетами, явно недоступными для «просте-цов», писал, что свет, проходящий сквозь цветные стекла, как и блеск драго-цен-ных камней, помогает душе вознестись к источ-нику истинного света — к Христу. Канцлер Шартрского собора Пьер де Руасси, живший в XIII веке, считал, что образы, созданные из стекла, — это божествен-ные писания, по-скольку они направляют лучи истинного солнца, т. е. самого Господа, внутрь храма и там озаряют сердца прихожан.
В XIII веке на французских витражах — а именно Франция, породившая готику, долго задавала архитектурные вкусы в большей части Европы — господство-вали насыщенный красный и темно-синий цвета. В середине того же столетия в моду стало входить бесцветное стекло, где рисунок выполнялся в градациях серого (гризайль). С начала XIV века мастера научились придавать отдельным фраг-ментам прозрачного стекла (например, нимбам святых или коронам мо-нархов) желтый цвет, так что в позднем Средневековье множество витражей выдер-жано в бело-серо-желтой гамме.
Порядок чтения
Чтобы свет витража по-настоящему озарил сердца верующих, им, конечно, стоило понимать, что именно там изображено. Самые простые вари-анты — когда все пространство окна занимает одна или несколько стоящих бок о бок или друг над другом фигур (кто-то из пророков, апостолов или святых) или какой-то один сюжет (например, Распятие Христа или казнь кого-то из раннехристианских мучеников).
Витраж из Шартрского собора. Пророк Моисей разговаривает с Богом, явившимся ему в несгорающем терновом кусте Хотя в тексте Книги Исход сказано, что «Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога», здесь пророк прямо глядит на Всевышнего. В нижнем сегменте изображены булочники, которые преподнесли храму этот витраж.Lawrence OP/CC BY-NC-ND 2.0
В отличие от алтарных образов, многих статуй и фресок, к витражам, за ред-кими исключениями, не обращались с молитвой. Тем не менее стекла, на ко-торых сакральные персоны представали как на «портрете», вероятно, тоже могли задумываться как обращение к высшим силам и инструмент комму-никации с ними. Не случайно на таких витражах можно увидеть надписи-молитвы наподобие «святой такой-то, молись за нас».
Повествовательные витражи
Другой тип витражей — повествовательные, где в отдельных сегментах последо-вательно разворачивается какая-то библейская или житийная история: напри-мер, Страсти Христовы, проповедь апостола Фомы в Индии или воинские под-виги Карла Великого, которого тоже стремились канонизировать. На таких витражах отдельные эпизоды вписываются в одинаковые квадраты, круги, четырехлистники или другие фигуры. Порой, чтобы подчеркнуть ритм рас-сказа, они чередуются через один (скажем, квадрат — круг — квадрат и т. д.) либо выстраиваются в более сложные геометрические схемы. Например, одни сцены заключаются в сегменты, на которые делится центральный квадрат, а другие — в полукруги, примыкающие к его граням.
Витраж с историей ветхозаветного Иосифа из Шартрского собора В стоящем на острие квадрате изображено начало истории ветхозаветного праотца Иосифа, проданного братьями в рабство: от того момента, когда он видит сон («вот, солнце и луна и одиннадцать звезд поклоняются мне…»), за который завистливые братья возненавидели его еще больше, до того, как они сбрасывают его в колодец. В двух верхних полукружиях братья продают Иосифа купцам и приносят своему отцу Иакову его одежду, вымазанную козлиной кровью, чтобы тот поверил, будто младшего сына растерзали дикие звери. В двух нижних полукружиях — менялы, пожертвовавшие собору этот витраж. Фотография Михаила Майзульса
Схемы, где история предстает в виде своего рода комикса, разделенного на эпи-зоды в отдельных рамках, встречались и в рукописях. Например, в Кентерберийской псалтири каждый лист делится на девять квадратов со своими подписями, а в Вацлавской псалтири сцены вписаны в круги, полукружья и четверти кругов.
Кентерберийская псалтирь. Англия, ок. 1200 года
Повествование ведется слева направо, сверху вниз. Первые две строки занимают шесть дней творения. В третьей строке — сотворение Евы и грехопадение первых людей. В четвертой — их изгнание из рая и наказание («Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей... Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева... в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься»). В последней сцене Каин и Авель приносят жертву Богу. Господь примет дар лишь одного из них, и это приведет к первому в истории братоубийству.
medievalists.netВацлавская псалтирь. Франция, ок. 1250 года
История грехопадения первых людей разделена на восемь сцен, вписанных в «отсеки» разной формы, и этим напоминает витраж. В отличие от Кентерберийской псалтири, повествование движется не по строкам, а по столбцам (сверху вниз и слева направо). Так, в левом верхнем углу Господь запрещает Адаму и Еве есть плоды с Древа познания добра и зла, ниже они по научению дьявола преступают запрет, а еще ниже херувим изгоняет их из Эдема. В правом нижнем углу, где заканчивается повествование, Каин проламывает голову брату Авелю — совершается первое на земле убийство.
J. Paul Getty TrustОднако в отличие от книги, которую читают или рассматривают слева направо и сверху вниз, повествовательные витражи обычно читаются снизу вверх, то есть зри-тель должен начать с эпизодов, расположенных ближе к нему, а потом подни-мать свой взор выше и выше.
Витраж со сценами Рождества и детства Христа из Шартрского собора Один из немногих витражей XII века, уцелевших после пожара 1194 года. Повествование начинается в левом нижнем углу (Благовещение) и поднимается вверх, так что каждая строка читается слева направо. Например, на третьем уровне снизу мы видим, как три волхва идут поклониться Спасителю, а потом возвращаются в свои земли. Фотография Михаила Майзульса
В самом простом варианте строки сканируются взглядом слева направо. Однако бывает, что порядок чтения меняется с каждой строкой: нижняя читается слева направо, затем зритель поворачивает и продолжает движение уже справа налево, затем снова слева направо и т. д. Такая последовательность, напо-ми-нающая зигзаг, называется бустрофедон: от греческих слов «бык» и «поворачивать», поскольку этот маршрут похож на движение быков с плугом по полю.
На некоторых витражах повествование стартует сверху, и такой необычный порядок, как правило, бывает идеологически обоснован. Например, на витраже Страстей в Шартре точкой отсчета становится фигура Христа во славе, распо-ложенная на самом верху: так лишний раз подчеркивается, что это история вочеловечивания Бога, который «спустился» в мир, чтобы претерпеть муки и тем самым искупить первородный грех, до-влевший над людским родом.
Витраж Страстей из Шартрского собораВ отличие от цикла миниатюр, расположенных на разных листах рукописи, весь витраж можно охватить взглядом одновременно (часто вместе с сосед-ни-ми окнами), а маршрут, по которому в действительности движется взгляд, не обязательно совпада-ет с подразумеваемым, который задает та или иная история. Взор зрителя легко блуждает от фигуры к фигуре, от сцены к сцене, выхватывая знакомые эпизоды и легко узнаваемых персонажей.
Типологические витражи
Гораздо сложнее, чем простые повествовательные витражи устроены витражи типоло-гические. Они совмещают и соотносят друг с другом сразу несколько историй или сопровождают основную историю комментарием, заимствован-ным из других источников. Эта задача требует изобретательного «монтажа».
Суть типологии — как метода толкования Священного Писания и как стиля исторического мышления — состояла в том, что отдельные эпизоды, персона-жи и предметы из Ветхого Завета интерпретировались как предвозвестия эпи-зодов, персонажей и предметов из Нового. При этом речь шла не о словес-ных пророчествах, а именно о том, что сами события, описанные в Ветхом Завете, заключали в себе указание на грядущее боговоплощение и миссию Христа по спасению рода человеческого. Как из века в век повторяли христианские богословы, Ветхий Завет находит полное воплощение в Новом, а Новый рас-крывает истинный смысл Ветхого.
В этой системе координат Священная история предстает как многоуровневая система параллелей. Ветхозаветные события-предсказания называются типа-ми, а их новозаветные «реализации» — антитипами. Например, жертво-прино-шение Исаака его отцом Авраамом, которое в итоге не состоялось, так как Господь приказал тому вместо сына зарезать агнца, — один из типов добро-вольной жертвы, которую на кресте принес Христос — истинный Агнец. Про-рок Иона, спасшийся из чрева кита, — это тип Христа, который был погребен, спустился в преисподнюю, чтобы вывести оттуда ветхозаветных праведников, а потом восстал из мертвых. Моисей, который приказал изготовить и поднять на знамя медного змия, чтобы спасти свой народ от жалящих змей (всякий ужаленный, взглянув на него, оставался жив), — это тоже тип Спасителя: «Как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Челове-ческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную».
В центральном квадрате помещена сцена Распятия, а в большом полукруге левее и ниже — Моисей с медным змеем.
Wikimedia CommonsФрагмент витража Страстей из Шартрского собора
В квадрате помещена сцена Снятия с Креста, в полукруге выше — молитва пророка Ионы, а в полукруге ниже — пеликан, вскармливающий птенцов своей кровью.
Wikimedia CommonsВся геометрия типологических витражей построена так, чтобы ясно со-отнести новозаветный антитип и его ветхозаветные типы. Для этого основной сюжет обычно помещается в центр, а его прообразы — как, например, на витраже Страстей в Шартре — выстраиваются по краям: в кругах или полукружьях поменьше, во внешних сегментах четырехлистника, в лучах звезды и т. д.
Помимо строго типологических пар, такие витражи порой включают и небиб-лейские комментарии. Например, кровь, добровольно пролитая Христом во спа-сение человечества, в традиции издавна уподоблялась крови, которой, как считали в Средневековье, пеликан выкармливает собственных птенцов. Потому рядом со сценой Распятия, помимо ветхозаветных типов, часто изо-бражали и пеликана, питающего свое потомство.
Чтобы разобраться, как работает средневековая типология, посмотрим на еще один шартрский витраж, который посвящен истории о добром самаритянине.
Типологический витраж о добром самаритянине из Шартрского собора Dr Stuart Whatling/medievalart.org.ukОдин законник спросил Иисуса, как понимать его слова о том, что следует воз-любить «Господа Бога твоего всем сердцем», а ближнего «как самого себя». «А кто мой ближний?» В ответ Иисус рассказал ему притчу:
«Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбой-никам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмо-трел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возли-вая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позабо-тился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содер-жателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?» (Лк. 10:30--37)
Витраж состоит из нескольких уровней: трех больших четырехлистников (каждый разделен на пять сегментов — четырехлистник поменьше в центре и четыре лепестка вокруг) и двух «этажей» между ними, которые состоят из не-больших кругов и двух половинок четырехлистника по бокам.
История стартует в нижнем лепестке нижнего четырехлистника, где Христос обращается к двум фарисеям. Дальше мы попадаем внутрь самой притчи. В левом лепестке путник отправляется из Иерусалима, в центре его подкарау-ливают разбойники, а справа они избивают его и сдирают с него одежду. Затем в верхнем лепестке раненый странник лежит на земле, а над ним стоят жесто-косердные священник с левитом. И так — к концу четырехлистника — мы дохо-дим до кон-ца притчи, где добрый самаритянин отвозит раненого на постоялый двор и оставляет на попечение его владельца.
Фрагмент типологического витража о добром самаритянине из Шартрского собора Фотография Михаила Майзульса
Как только эта история заканчивается, тотчас (и на первый взгляд непонятно к чему) начинается история первых людей: сотворение Адама и Евы; грехопа-дение и изгнание провинившихся прародителей человечества из Эдема; убий-ство Каином его брата Авеля. Наконец, в самом верхнем сег-менте на радуге восседает Христос, который в левой руке держит шар (символ мироздания, которое он сотворил), а правой благословляет человечество.
Евангельская притча и история прародителей человечества, рассказанная в ветхозаветной Книге Бытия, связаны тем, что уже с раннехристианских времен богословы (Ириней Лионский, Амвросий Медиоланский, Аврелий Августин, Григорий Великий, Беда Достопочтенный и др.) видели в путнике символ падшего человечества (грешных потомков Адама), а в добром самари-тянине — самого Христа, который явился в мир, чтобы искупить первородный грех и тем самым открыть людям дорогу в Царствие Небесное.
Хотя в латинском тексте Евангелия от Луки жертва разбойников именуется просто «одним человеком» (homo quidam ), подписи на витраже зовут его «странником» или «пилигримом» (peregrinus ). Это слово тут следует понимать в первую очередь иносказательно: странствие из Иерусалима в Иерихон — это путь человечества, изгнанного из рая и скитающегося по миру, где ему угро-жают силы тьмы.
В этом толковании священник и левит, которые не помогли путнику, олице-творяют еврейский Закон, не способный спасти человечество. Постоялый двор, куда самаритянин отвез ограбленного странника, символизирует Церковь, а четыре коня, привязанные у входа, — четырех евангелистов.
Детали
Читая средневековые витражи, важно обращать внимание не только на то, как смонтированы отдельные сцены, но и на перекличку жестов, поз и других де-талей, которые повторяются в нескольких — порой далеких — фрагментах по-вест-вования. Идентичные или очень похожие фигуры перебрасывают до-пол-ни-тельные мосты между различными эпизодами и подсказывают, как их сле-дует толковать.
Например, в Шартре постоялый двор, куда добрый самаритянин привез ране-ного пилигрима (напомним, что он олицетворял Церковь), изображен как вы-сокое здание с красным дверным проемом. Выше на фоне таких же красных врат херувим изгоняет Адама и Еву из Эдема. Церковь как врата Царствия Небесного визуально уподобляется райскому саду — грехопадение Адама искуплено Христом, и путь к спасению снова открыт.
Сцена изгнания из рая с витража о добром самаритянине в Шартрском соборе Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Важна также и форма предметов. В Буржском соборе на так называемом Новозаветном окне (начало XIII века) в центр круга поме-щен четырехлистник, в котором Христос несет на Голгофу свой крест.
Новозаветное окно в Буржском соборе. Начало XIII века Dr Stuart Whatling/medievalart.org.ukВокруг изображены четыре ветхозаветные сцены — прообразы Страстей Хри-стовых. Две из них посвящены праотцу Аврааму, который по воле Господа должен был принести в жертву Исаака. Слева Авраам с ножом в руках ведет сына к месту, где его предстояло закласть. У мальчика на плечах лежат две зеленые вязанки дров (для всесожжения), которые перекрещены точно так же, как планки креста на плече у Спасителя. Справа, в сцене, где связанный Исаак уже положен на камень, а ангел в последний момент останавливает Авраама и указывает принести в жертву агнца, запутавшегося рядом в кустах, ноги от-рока перекрещены такой же буквой «x», как крест и вязанка дров. Эти детали усиливают типологические параллели между жертвой Христа и несостоявшим-ся жертвоприношением Исаака, которые уже и так были заявлены самой гео-метрией витража.
Иисус несет на Голгофу свой крест. Фрагмент витража в Буржском соборе
Авраам ведет Исаака к месту заклания. Фрагмент витража в Буржском соборе © Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Ангел останавливает Авраама, собравшегося принести в жертву сына. Фрагмент витража в Буржском соборе © Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Витражные розы
Розы — огромные круглые окна с симметрично расходящимися от центра ле-пестками самых разных конструкций — одна из визитных карточек готики. Снаружи можно рассмотреть сложнейшее каменное плетение; внутри, в полу-тьме храма, ребра лепестков уже не так видны, зато светятся витражи, встроен-ные в секции громадного колеса.
Прочесть сюжет розы порой оказывается сложнее, чем на простых, вертикаль-ных, окнах. Сама форма таких витражей располагает не к последо-ва-тельному рассказу (хотя бывают и розы с «историями»), а к концептуальным схемам — величественным небесным иерархиям с сонмами ангелов, выстро-ившихся у престола Творца, или к историко-богословским конструкциям, где вокруг Христа предстают ветхозаветные пророки, возвестившие о грядущем приходе Мессии. Чтобы определить, что изображено в таком витраже, важно в первую очередь понять, кто помещен в самый центр. Разберем для примера сюжеты, изображенные на трех розах Шартрского собора.
Западная роза Шартрского собора
Старейшая роза собора, расположенная над западным («ко-ролевским») пор-талом, достигает в диаметре 13,5 метра. Ее сюжет — Страш-ный суд, поэтому в центре, в главном «оке» (его охват — 2,6 метра), которое напоминает всю розу в миниатюре, восседает Судия — Христос.
Wikimedia Commons
В центре розы изображен Иисус Христос — Сын Человеческий, вернувшийся в конце времен, чтобы судить всех людей, когда-либо живших на Земле.
Вокруг Иисуса, в 12 вытянутых лучах, — символы четырех евангелистов (человек — Матфей, телец — Лука, лев — Марк, орел — Иоанн) и ангелы, а за ними — апостолы и херувимы.
По внешнему периметру розы, в 12 розах поменьше, помещены сцены, повествующие о различных этапах суда: всеобщее воскресение; взвешивание душ архангелом Михаилом; шествие грешников в ад и праведников в рай и т. д.
Северная роза Шартрского собора
Северная роза посвящена Богоматери и боговоплощению, поэтому в ней изображены предшественники и предвозвестники Мессии.В 12 квадратах изображены цари Иудеи (от Давида до Манассии) — земные предки Иисуса Христа (вернее, его «приемного» отца Иосифа).
По краям розы в 12 кругах, вписанных в полукружия, помещены ветхозавет-ные пророки, которые в христианской интерпретации предсказали явление Иисуса.
Южная роза Шартрского собора
Южная роза прославляет Бога в его небесном величии. Почти весь сюжет вдохновлен 4-й и 5-й главами Откровения Иоанна Богослова (Апокалипсиса).
В центре розы на троне восседает Господь (с чертами Христа): «… и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий» (Откр. 4:2). Правой рукой он благословляет человечество, а в левой держит чашу для причастия, в которой, как гласит доктрина, вино пресуществляется в его кровь.
Вокруг центральной фигуры Вседержителя выстроились три кольца. Сначала идут лучи с вписанными в них небольшими кругами — в них изображены восемь ангелов с кадилами и четыре символа евангелистов, также взятые из Апокалипсиса: «…и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему» (Откр. 4:6-7).
В двух внешних кольцах (в кругах и полукружьях) предстают двадцать четыре старца Апокалипсиса. Каждый из них держит в руках сосуд и музыкальный инструмент (у одних — средневековая скрипка, вьель, у других — арфа): «…и двад-цать четыре старца пали пред Агн-цем, имея каждый гусли и золотые чаши, полные фимиама, которые суть молитвы святых» (Откр. 5:8).
Под розой, c двух сторон от Девы Марии с Младенцем, в узких (ланцетных) окнах стоят фигуры ветхозаветных пророков. Они держат на плечах четырех евангелистов, что символизирует преемственность Ветхого и Нового Заветов. Иеремия несет Луку, Исайя — Матфея, Иезекииль — Иоанна, а Даниил — Марка. Эта композиция напоминает фразу, которую приписывали француз-скому философу-платонику Бернарду Шартрскому, жившему в XII веке: «Мы подобны карликам, усевшимся на плечах великанов; мы видим больше и дальше, чем они, не потому, что обладаем лучшим зрением, и не потому, что выше их, но потому, что они нас подняли и увеличили наш рост собствен-ным величием». Внешне витраж вполне совпадает с метафорой Бернарда: маленькие евангелисты взобрались на пророков-гигантов. Принципиальная разница в том, что в рассуждениях богословов о соотношении Ветхого и Нового Заветов, которые визуализируются на витраже, нет идеи того, что евангелисты чем-то «меньше» своих предшественников. Акцент на другом: Ветхий Завет — фундамент Нового. Древнееврейские пророки предрекли пришествие Мессии, и теперь их обетования реализовались в Христе. Однако весть евангелистов во всем превосходит и во многом отменяет Закон, дарованный в Ветхом Завете. Евангелистам доступна истина, которую их предшественни-кам (и иудеям, которые отказываются признавать божественность Христа и боговдохновен-ность евангелий), было не дано увидеть.
Витражи в ланцетных окнах под южной розой Шартрского собора Wikimedia Commons
Донаторы
В самом низу витражных окон часто можно увидеть фигуры, которые не имеют никакого отношения ни к библейской истории, ни к житиям святых. Это дона-торы — государи, владетельные сеньоры, епископы или каноники, которые по-жертвовали витраж храму. Изготовление огромных стекол стоило необычайно дорого, так что такие дары были доступны очень немногим.
Указав запечатлеть себя (а заодно порой и своих супруг с отпрысками) под ногами или у ног Христа, Девы Марии или кого-либо из небесных патронов, донаторы одновременно являли свое смирение перед лицом высших сил, пору-чали себя их заступничеству и демонстрировали другим прихожанам свое могущество и богатство. В начале XIV века немецкий мистик Майстер Экхарт сетовал на то, что многие, заказывая витражи и алтари, украшают их своими гербами и помещают на них свои имена — получается, что им мало награды от Бога, и они еще хотят потешить свое тщеславие.
В Шартре под четырьмя пророками, которые держат на плечах евангелистов, изображен Пьер Моклер, герцог Бретани (ум. 1237), его супруга Аликс де Туар, а за ними их двое детей. Интересно, что под центральной фигурой Девы Марии с Младенцем висит герб герцога, а все семейство одето в геральдические цвета. После появления гербов в XII веке клирики некоторое время смотрели на них и на всю рыцарско-турнирную культуру с неодобрением. Однако постепенно геральдические знаки, превратившиеся в сословный «портрет» своих владель-цев, стали все чаще проникать и в церковную иконографию. Порой рядом с са-кральными персонами вместо фигур донаторов помещали лишь их щиты, а самих небесных заступников (от «простых» святых до самого Бога) тоже стали изображать с собственными воображаемыми гербами. У Христа на щит помещали инструменты его Страстей, а у Троицы — так называемый щит веры, треугольник, призванный разъяснить соотношение между тремя ипостасями: Отцом, Сыном и Святым Духом.
Фрагменты витражей в ланцетных окнах под южной розой Шартрского собора Фотография Михаила Майзульса
Среди тех, кто мог пожертвовать витражи, были не только светские правители и князья Церкви, но и разбогатевшие гильдии ремесленников. В том же Шартре под многими окнами изображены плотники и колесных дел мастера, виноградари и виноторговцы, кузнецы, каменщики, пекари, бочкари и т. д. В самом низу окна, где рассказывается житие святого Николая Мирли-кийского, мы видим торговца пряностями, бакалейщика с весами (они про-давали множество разных товаров: от духов и украшений до свечей и играль-ных костей) и аптекаря, который толчет в ступке какое-то снадобье.
Фрагмент витража с житием святого Николая Мирликийского «Профессиональный портрет» донатора — бакалейщик в лавке Фотография Михаила Майзульса
Внизу витража с притчей о добром самаритянине мы видим, как сапожники прилаживают подошвы, а потом как они же — благодаря своему доброде-тель-ному труду — приносят Господу свой роскошный дар — тот витраж, на котором они запечатлены. Правда, не совсем ясно, что именно перед нами: изображение реальных донаторов или скорее идеальный образ покорных и щедрых мирян, который пропагандировали каноники собора, получавшие их дары от имени Господа.
© Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Фрагмент витража с притчей о добром самаритянине в Шартрском соборе © Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Фрагмент витража с притчей о добром самаритянине в Шартрском соборе © Dr Stuart Whatling/medievalart.org.uk
Витражи средних веков
Средневековые витражи играли особую роль в религиозных обрядах, символизируя божественную милость и созидание. Именно поэтому витражи повсеместно использовались для художественного оформления готических и романских соборов. Согласно мышлению того времени, свет, льющийся с неба, означал сияние, идущее от Бога. Роль земного воплощения такого божественного света играли витражи средневековых соборов. В масштабных цветных полотнах с изображениями сцен из Библии наилучшим образом отражалась торжественность, мистичность, возвышенность религиозной культуры.
Активное использование витражей в раннем Средневековье объясняется еще и тем, что по мере утверждения каркасной системы стены соборов становились более ажурными. Поэтому традиционные настенные росписи все чаще заменяли витражи. Они лучше вписывались в убранство церковных помещений, были более яркими, долговечными и соответствующими целям христианской религии. Прихожане, присутствуя при совершении обрядов, чувствовали большую причастность к происходящему, грубость и скудность быта словно уходила на второй план, давая возможность окунуться в эстетическое удовольствие созерцания прекрасных картин из стекла.
Особенность средневековых витражей заключается в том, что при взгляде снаружи здания они кажутся совершенно тусклыми и невыразительными. Их практически невозможно заметить, поскольку темные стекла почти сливаются со стенами. Но стоит только зайти вовнутрь, как перед вами открывается вся красота и духовная сила искусства цветного остекления средневековых храмов. Под лучами яркого солнечного света стекла витражей начинают светиться, наполняя пространство собора искусно подобранными красочными переливами, то есть, происходит своего рода презентация божественного света.
История развития средневековых витражей
То, что мы сегодня называем витражами, появилось на свет в эпоху христианства. Некоторые литературные источники и исторические доклады, позволяют предположить, что прототип средневековых витражей эпохи раннего христианства представлял собой набор разноцветных кусочков стекла, которые скреплялись между собой с помощью замазки в прорезях каменных или деревянных досок, вставлявшихся в оконные проемы. В 5-6 веках нашей эры такими витражами были украшены храмы в городах Галлии, а позже они появились в Англии и Германии.
Необходимо отметить, что в средневековье витраж воспринимался как элемент посредничества между божественными и земными сферами, поскольку магическая игра солнечного света на разноцветных стеклышках интерпретировалась как метафорическое выражение божественной любви и силы. То, что сейчас кажется наивным и неправдоподобным, тем не менее, имеет обоснование, поскольку современное мировоззрение существенно отличается от мистицизма, предобладавшего в социуме той эпохи. Прекрасные цветные картины являлись своеобразными прообразами райского великолепия.
В 11 веке коренным образом изменился облик священных храмов, что позволило витражному стеклу стать выдающимся изобразительным средством. В этот период знаменитые средневековые витражи приобретают свою классическую форму, и появляются сюжетные витражные картины на библейские темы.
Этому способствовало и появление способа изготовления тонкого листового стекла, разделение мастеров на тех, кто изготавливал витражи, и на стеклоделов, а также использование свинцового профиля при создании полотен.
Верующие рассматривали средневековые витражи как картины художников, чем они, в общем-то, и являлись. Цветные стеклянные картины завораживали своей красотой и необычностью, становясь еще одним атрибутом святости и веры.
Помимо сугубо религиозного значения, появление витражей именно в церковном интерьере было обусловлено их дороговизной. Только храмы, богатые горожане и вельможи могли позволить себе такую роскошь, как витражные картины. Но если в храмах эти шедевры были доступны всем, то витражами, находящимися в личном пользовании, могли любоваться исключительно их владельцы.
Эволюция витражей средневековой Европы в основном была связана с соборами, которые в 11-12 веках являлись центром повседневной общественной жизни. Если посмотреть на фото средневековых витражей, то можно увидеть, что основными цветами были красный (на основе меди) и синий (кобальт). Эти цвета позволяли существенно снизить интенсивность солнечных лучей, и создать внутри храма особую, таинственную атмосферу соприкосновения с высшими божественными силами. Позднее в стеклянную массу научились добавлять окислы различных металлов, что позволило получить стекла зеленого (на основе медных окислов), желтого (смесь железа и марганца), и коричневого цвета.
Средневековые витражи – памятники
До наших времен сохранилось не так уж и много настоящих средневековых витражей. Тем удивительнее выглядит Шартрский собор, в котором сохранились в практически первозданном виде витражи 12-13 веков. В стенах этого собора, строительство которого было начато еще в 10 веке, насчитывается 146 витражей, общей площадью 2600 квадратных метров. Отличительной особенностью является
удивительная насыщенность и чистота красок, секрет получения которых утерян. Наиболее известными витражными композициями являются витражное окно «Богородица из красивого стекла» (1150 год), и композиция «Древо Иесеево».
Витражи в Шартрском соборе представляют собой около 1400 сюжетов на различные библейские темы. Кроме того на них запечатлены около 100 сюжетов из жизни тех лиц, которые пожертвовали свои средства на содержание этого собора.
Не менее прекрасен и средневековый Собор Парижской Богоматери (Нотр-Дам де Пари), в котором проявилось вся самобытность витражного искусства. К сожалению, среди витражей этого собора очень мало подлинных, поскольку все они представляют собой позднейшие работы, которыми заменили пострадавшие за долгую историю собора витражи.
В полной неприкосновенности до нас дошло только окно-роза. Однако это 13-метровое окно, которое включает в себя около восьмидесяти разных сцен из Ветхого завета, позволяет нам представить все былое величие .
Именно витражное окно с рисунком роз описано в знаменитом романе Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери»
Средневековые витражи и Россия
В средневековой России витражи практически не использовались для остекления и художественного оформления церквей и храмов, в силу особых климатических условий, и православных традиций, запрещающих писать иконы на стекле. Только немногие факты, которые удалось обнаружить ученым, позволяют предположить, что витражное искусство все-таки не обошло стороной постройки русской знати. Но, к сожалению, ни одного образца цветного декоративного остекления до наших дней не сохранилось. Первые самостоятельные попытки в этой области стеклоделия в России были предприняты только в 1820-х годах. И первые получившиеся витражи стали украшением не религиозных строений, а светских особняков и замков.
Мода на витражи пришла в Российскую империю из Западной Европы, и связано это было с определенным мировоззрением романтической эпохи. В православную культовую архитектуру витражи проникли благодаря ориентации русского храмостроения на классицистические европейские памятники.
Витраж Исаакиевского Собора в Санкт-Петербурге является ярким примером, ключевым памятником в истории русского витражного искусства. Его установка в главном православном храме России утвердила витражное остекление в системе оформления русских православных церквей.
Однако появились и некоторые новшества, которые позволили существенно расширить возможности использования витражей и художественные возможности витражных композиций в целом. Например, если средневековый витраж был ограничен цветовой палитрой стекла, то современные полотна поражают разнообразием не только ярких и насыщенных цветов, но и мягких, пастельных полутонов.
Коснулись новшества и материала для крепления витражей. Если искусство витража средневековья предполагало использование только свинцового профиля, то современные изделия в стиле Средневековья могут быть изготовлены с использованием латунного, медного или свинцового профиля, а также тонкой металлической фолии. Все эти новшества позволяют мастерам создавать более пластичные композиции, не ограничивая свою фантазию и талант средствами их воплощения, дают возможность открыть перед нами всю красоту и необычность витража в духе традиций Средневековья.
Переворот в технологии стеклоделия был вызван на рубеже нашей эры изобретением метода выдувания полых стеклянных изделий. Возможность широкого применения нового метода была обеспечена крупными успехами в технике стекловарения. Тогда стали получать прозрачное стекло, выплавлять его сразу в значительных количествах, научились изготовлять выдуванием красивые сосуды относительно большого размера и самой разнообразной формы. Выдувная трубка, это простейшее приспособление, оказалась инструментом, при помощи которого, человек с художественным чутьём и даром точной координации движений в результате длительных упражнений достигал высокого совершенства в работе.
Открытие способа выдувания стекла положило начало второму большому периоду развития стеклоделия, продолжавшемуся до конца 19 - начала 20 века. Для этого периода характерно единство технологических приёмов, не претерпевших за длительное время принципиальных изменений. В соответствии с технологией характер продукции оставался более или менее постоянным, охватывая всевозможные разновидности полых изделий, главным образом сосуды «настольного» масштаба, а также отдельные декоративные изделия - кубки, вазы, бокалы, блюда, туалетные флаконы, осветительные приборы.
Эта однообразная по назначению продукция с точки зрения стиля, композиции и исполнения отражала характерные особенности развития искусства и народного творчества в отдельных странах в различные эпохи.
Первыми овладели методом выдувания стеклянных изделий мастера Древнего Рима, где на протяжении нескольких веков искусство стеклоделия находилось на большой высоте и где были созданы стеклянные изделия, относящиеся к выдающимся образцам мирового искусства. Например, находящаяся в Британском музее Портлендская ваза.
Римское стекло. Портлендская ваза.
* * *
В римское время стекло было впервые использовано в качестве оконного материала.
С эстетической точки зрения искусство витража занимает особое место по силе воздействия на зрителя. Фрески, картины и иллюстрации к манускриптам глаз воспринимает в отраженном от их поверхности свете. Но витраж работает по-другому. Проходя сквозь цветное стекло, луч света, разбиваясь на спектральные оттенки, окрашивается в яркие тона. Зритель может наблюдать насыщенные цвета, созданные с помощью одних только проникающих свойств стекла. Стеклодувная трубка открыла в стекольном производстве новую эру. Римляне вставляли пластинки прозрачного выдувного стекла в окна наиболее роскошных зданий.
То, что мы сегодня называем витражами, появилось лишь в эпоху христианства. По некоторым литературным источникам можно предположить, что прототип витража в эпоху раннего христианства представлял из себя набор из разноцветных кусочков стекла разной величины. Куски стекла укреплялись с помощью замазки в прорези деревянных или каменных досок, вставлявшихся в оконные проемы. Так, епископ Фортунат (VI век) в торжественных стихах прославляет лиц, украсивших базилики цветными стеклами, и описывает эффект первых лучей утренней зари, играющих в окнах Парижского собора. В V–VІ веках прототипы средневековых витражей украшали окна храмов в городах Галлии, затем они появились в Германии и Англии.
Витраж воспринимался как посредник между земными и божественными сферами. Магическая игра спектральных лучей легко интерпретировалась как метафорическое выражение божественной силы и любви. К сожалению, история не сохранила практически ни одного целого витража, созданного в период раннего христианства (до XI века).
Романский период (XI-XII вв.)
Большой скачок витражное искусство претерпевает в XI веке. Появление новых культурных и теологических обстоятельств повлекли за собой расцвет архитектуры. Коренные изменения традиционного облика священных храмов позволило стать витражному стеклу выдающимся изобразительным средством.
С этого времени художественный витраж обретает свою классическую форму - цветные стекла, скрепленные между собой с помощью металлического профиля. Этому способствовало появление способа изготовления тонкого листового стекла, использование свинцового профиля, а также разделение на производителей стекла и мастеров-витражистов.
Процесс начинался с компоновки шихты для выплавки стекла. В мелкий речной песок для снижения температуры плавления оксида кремния добавляли поташ из пережженной буковой древесины, а также известь.
Эволюция средневекового витража была главным образом связана с соборами, которые в двенадцатом веке были центрами повседневной общественной жизни. На это время приходится второй бум строительства романских соборов. Изменялись каноны архитектуры, а вместе с тем менялась и манера исполнения витражей. С одной стороны, изображаемые фигуры становятся более живыми и подвижными, с другой - общая композиция характеризуется статичностью и симметрией. Типичный ансамбль состоит из трех окон, символизирующих Святую Троицу. Более ранние окна этого стиля гораздо примитивнее. В окнах используются стилизованные растительные украшения и декоративный орнамент вокруг сцен и рисунков.
Традиционная технология изготовления витражей оформилась окончательно в ХI веке, техника витражей обогатилась важным новшеством - деревянные рамы, в которые монтировались стекла, заменили свинцовой арматурой, допускавшей большее разнообразие контуров и размеров рисунка.Это новшество появилось в монастыре Монтекассино в 1071 г.
В трактате об искусствах, написанном в 1100 году германским монахом Теофилом впервые изложены тонкости изготовления витражей из стекла, состоящего из двух частей буковой золы и одной части хорошо промытого песка. Получаемые этим способом небольшие куски стекла имели толщину в полсантиметра, алмаза тогда еще не знали, и для резки стекла употребляли раскаленное до красна железное лезвие. Основными цветами были синий (кобальт) и красный (на основе меди). Однако существовали и другие цвета: зеленый-на основе медных окислов, пурпурный (из марганца), желтый (из смеси железа и марганца).
Из произведений XII века следует упомянуть выдающиеся витражи монастырской церкви в Сен-Дени (1144 г.), и в частности витраж, где изображен крупный политический и культурный деятель Франции XII века аббат Сугерий, и другой витраж-«Древо Иессея».
Древо Иессея. Витраж из церкви в Сен-Дени. 12 век.
Окна Сен-Дени явились исключительным новаторством. В панно были включены жизнеописания святых, Марии и Христа, их родословные и, возможно, первый крестовый поход. Площадь окна заполнена рядом вертикально расположенных витражных медальонов. Изобретение Сугерием оконных медальонов оказало глубокое влияние на сюжеты витражного искусства. Окна становятся эквивалентом рукописных текстов, описывающих жизненный путь христианских святых. Окна Сен-Дени сильно пострадали во время французской революции.
Витражные окна из церви Сен-Дени.
Однако наиболее замечательный комплекс витражей сохранился в Шартре.
Витраж Кентерберийского собора.
В Англии витражи создавались еще до Реформации; однако здесь, как и повсюду, злейшими недругами витражей оказались люди: они всегда забывали, что прекрасная живопись на стекле была создана им в наставление, а также, чтобы радовать их взор причудливой игрой света, льющегося сквозь многоцветные стекла высоких окон.
Романские витражи:
Крещение Хлодвига. Романский витраж.
В религиозных обрядах свет всегда играл особую роль, он был символом созидания и божеской милости. В самом начале Ветхого Завета записано: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы». Земным воплощением божественного света стали витражи романских и готических соборов — настоящие произведения искусства Средневековья. Наглядное тому подтверждение — витражи старинного собора в Шартре и собора Парижской Богоматери, построенного в XII-XIV веках.
Особенность витражных стекол заключалась в том, что снаружи они почти не заметны, бесцветны, сливаются со стенами, видны лишь очертания креплений. Всю красоту художественного изображения можно оценить внутри собора. При хорошей погоде яркий солнечный свет, проникающий сквозь стекла-витражи, преображает их, они начинают светиться.
Первоначально основными цветами витражей были, как правило, красный и синий. Позднее научились в расплавленную стеклянную массу добавлять окислы металлов и получили зеленые, желтые и коричневые стекла. Иногда их делали рельефными, выпуклыми, что усиливало преломление света, его «игру». О мастерстве художника можно судить по подбору разноцветных стекол, создающих удивительные орнаменты или картины на религиозные темы.
Витраж, сооруженный на портале собора Парижской Богоматери перед входом,- круговой, он изготовлен в виде так называемой розетки. Снаружи он кажется темным и невыразительным, к тому же его «заслоняют» скульптуры Мадонны с младенцем на руках и два ангела.
На витражах северной стороны собора, созданных в 1250-е годы, изображены сюжеты из Евангелия, в центре их — также Мадонна с младенцем. На витражах южной стороны запечатлен образ Христа в окружении апостолов и мучеников. Изнутри эти розетки кажутся светящимися яркими звездами на темном фоне стен собора…
История витражей уходит корнями в Древний Египет. При раскопках храмов археологи нередко находили цветное стекло, которое архитекторы и строители прошлого использовали еще во втором тысячелетии до нашей эры. Затем цветные стекла появились в окнах раннехристианских базилик Рима, Равенны. Красный и синий цвет стекол позволял снизить интенсивность солнечных лучей. Цветные стекла создавали внутри храма особую таинственную атмосферу посвящения к высшим божественным силам.
Сюжетные витражи на евангельские темы появились в раннехристианских романских храмах Франции в X-XII веках. Цветные стекла осторожно вырезались, из них на плоскости составлялось изображение, потом все стекла крепились специальными свинцовыми полосками с углублениями. Чем выше поднимались потолки храмов, тем выше делались витражи, тем праздничней и нарядней становилось внутри храма.
На верующих витражи производили впечатление какого-то неземного благословения. Они завораживали, становились еще одним атрибутом святости и веры. Их рассматривали как картины художников.
Один из немногих готических соборов Франции, в котором сохранились почти неизменными витражи с XII-XIII веков, является Шартрский, строительство, которого началось еще в середине X века. В общей сложности в его высоких стрельчатых окнах установлено 146 витражей. В них изображены около 1400 сюжетов на разные темы из истории христианства. Наряду со сценами из Ветхого и Нового Завета запечатлены около 100 сюжетов из жизни королей, рыцарей, ремесленников, все знатные лица, которые пожертвовали средства на содержание собора. Эти цветные стеклянные художественные «полотна» занимают площадь около 2600 квадратных метров. Со времен Средневековья они дошли до нашего времени почти нетронутыми.
Но в период Реформации витражное искусство пережило упадок, более того, появились религиозные деятели, которые утверждали, что витражные стекла искажают дневной Божий свет и их надо заменить.
В эпоху барокко и Просвещения витражи никого не интересовали, старые не реставрировались, новые не создавались. Некоторые витражные стекла разбивали, заменяя простым стеклом. Такое варварское отношение длилось почти до XIX века, когда снова возродился интерес к этому искусству. Правда, новоявленные мастера принялись заменять прежние «устаревшие» витражные картины на новые. Тем самым были загублены сотни, если не тысячи старинных витражей в храмах Франции, Германии. Многие оригинальные стекла стали добычей коллекционеров.
Современный способ изготовления витражей почти не изменился с тех давних пор. Так же подбираются цветные стекла, из них составляется либо яркая мозаика, либо картинное изображение. Стеклорезательная техника позволяет создавать не только яркие, но и полутоновые расцветки. Для крепления стекла все так же используется свинцовая проволока или пластмасса. Но есть и некоторые новшества. На прозрачное стекло нередко наносят узор гравированием или травлением плавиковой кислотой. Тем самым проявляются новые фактурные возможности стекла.